Социальные сети — это важнейший инструмент социальной реабилитации, сами по себе являются решением задачи «куда деть время миллионам людей, которым нечего делать».

А. Лебедев (же-же)

С этого дня я называю «Оперу», FireFox и «Сафари» «основными браузерами», поскольку именно они и являются браузерами, а IE — «альтернативным», поскольку это политкорректное название для «куска говна с окошками»

Я также хотел отдельно и с терапевтической заботой поблагодарить тех, кто утверждает, что осуждал меня в 99-м году и полюбил сейчас.

Милые, беззащитные жертвы чужих мнений, спасибо вам.

Само собой, вам и дела нет до того, что в 99-м году я был АБСОЛЮТНО ИДЕНТИЧЕН себе сегодняшнему.
Я невероятно горжусь 99-м годом, я считаю его своей болдинской осенью — горжусь каждым словом и каждой строчкой и каждым кадром. И готов бы повторить. Я потому так старался на Эхе, что мне надо было хотя бы приблизиться к моему эфирному конкуренту — ко мне самому образца 99-го года.
Не знаю, получилось ли, но я дико старался не проиграть себе давешнему.

Современный бизнес не умеет зарабатывать на умных людях, поэтому развилась целая отрасль, занимающаяся массовым оглуплением. [Надеюсь], в ближайшее время появятся бизнесмены, которые начнут зарабатывать на умных.

Анатолий Вассерман

Самое главное, что многие, кто дал на что-нибудь ссылку, и кому тут же в каменты насыпали «баян, баян», замыкаются и впредь боятся писать о чем-либо. Правильная реакция должна быть такой: «Баян? Ну и пошел нахуй, пидарас!» Тогда уже баянист задумается — а стоит ли в следующий раз вафельницу раззявать.

Возможно, они поняли, что сегодня опасно поддерживать одну сторону — непонятно ведь, что об этом думает другая сторона. Сейчас у пропагандистов это самая большая проблема. Ведь суть тупой пропаганды — восхвалять. По инерции продолжают восхвалять г-на Путина. Но кто знает, насколько это нравится г-ну Медведеву. Насколько избранному президенту по душе, что в Главной политической программе его упоминают исключительно как что-то вторичное, пристяжное. Медведев, конечно, тоже пока действует так же. Он стоит на трибуне и хвалит Путина. Но он живой человек. Он простит себе то, что говорил сам, но не простит другим.

<font color=«#FF0000»>ЗДЕСЯ БУДЕТ БАНЕР ЗАГРУЖОН</font></td>

<script language=«javascript» src=«lib/jquery-1.2.3.pack.js» />
<script language=«javascript» src=«lib/towermenu.0.1.js» />

<script type=«text/javascript» src=«lib/jquery-1.2.3.pack.js»></script>
<script type=«text/javascript» src=«lib/towermenu.0.1.js»></script>

I am always ready to reassess my core assumptions in the light of new evidence. I find it extremely funny that people often use the last sentence as an argument to get me to change my mind when they are losing an argument with me. I find it even funnier that they probably don’t even realise the lack of logic in their doing so.

Я пришёл на «Эхо», и Венедиктов сообщил, что Леонтьев уходит из «Особого мнения».
Михаил объясил причины, они мне показались, почти правдивыми: он устал, и повторяется.
Внутренне он прав, что уходит. Им всем нужно перестроится, чтобы понять, что теперь хорошо, и что небезопасно отстаивать.

Здесь логика выступает одним из средств развития науки и философии, обоснованности их положений и опровержения ложных и ошибочных теорий. Но такое понимание предмета логики в дальнейшем приводит к ошибочному взгляду на логику как на единственного верховного судью в  вопросах научной истины. Этот взгляд особенно рельефно выражен в арабоязычной логике, где названия сочинений по логике часто начинались со слов «Весы разума», что намекало на назначение логики оценивать состоятельность и обоснованность выдвигаемых в науке положений с точки зрения «света разума». Согласно этой концепции, все научные положения должны поступать на суд логики, которая производит решающую проверку их истинности. Здесь формальнологическая строгость возводилась в высший критерий истины, здесь еще не видели и не понимали значения практики как основного критерия истины.

А. Воробьёв: Владимир из Москвы: «Разочарован Радзиховским — чем пожизненное заключение хуже смертной казни? Возможностью исправить судебную ошибку?»

Л. Радзиховский: Судебная ошибка заключается в том, что парень убил пять человек, а может быть, не пять, а шесть — вот это судебная ошибка, что он мной разочарован — ну, я разочарован им. Могу ещё раз повторить — либеральная тупость и кретинское следование механическим нормативам Европы ничуть не лучше и не хуже любой другой тупости и следования механическим нормативам. Вы хотите создать гуманное государство — прекрасно. Только начинайте не с гуманизма по отношению к маньякам, а совсем с других вещей, — отмените призыв в армию — вот это гуманный акт. По целому ряду статей запретите людей арестовывать — например, за экономические преступления — до суда, естественно, арестовывать. Это гуманное государство. Не пытайте умирающего в больнице — я имею в виду Алексаняна. А если его пытают, то спросите, кто это делает, на каком основании — это гуманное государство. Увеличьте свободу слова — это гуманное государство. Гуманизм должен работать на благо психически нормальных граждан, а не на благо маньяков. Вот с моей точки зрения такой гуманизм. А механическое, бюрократическое следование советам Европы — это обман, очередной обман российской власти — вот по этому пункту российская власть отчиталась, здесь сдали экзамен — потому что это легко. Начальников маньяки не трогают, они больше по трущобам шастают. Расширить свободу слова трудно и опасно. Отменить призыв в армию, то есть, крепостное право, трудно и опасно. Улучшить экологические условия — трудно, невыгодно и опасно. Добиться не того, как у нас принято говорить, — чтобы было обязательно, неотвратимое наказание — чёрт уж с ним, с неотвратимым, — а добиться того, чтобы хоть когда-нибудь, хоть изредка бывало наказание за взятки — это трудно и опасно. И по этим статьям мы, если Европа к нам сунется, скажем, — назад, не сметь, — мы управляемая демократия, мы суверенная держава, не давайте нам идиотских советов. А здесь — легче лёгкого: отменили смертную казнь, — какие проблемы? Ну, маньяк перебьёт ещё несколько простых людей — да и чёрт с ними, кому они нужны? Зато мы отчитались перед Советом Европы. А благонадёжные либерально-демократические граждане в восторге — ну как же, смертная казнь это же так жестоко, это же такое безобразие.

А. Воробьёв: И всё же — неужели вы не допускаете возможности судебной ошибки?

Л. Радзиховский: Слушайте, люди вообще ошибаются — известно, что ошибки свойственны людям. И что дальше? А когда войны начинают — не ошибаются? А когда дают приказы бомбить города — не ошибаются? И там погибают тысячи явно ни в чем неповинных людей — не ошибаются? И что за это делают тем, кто ошибся? Ордена дают, — правда? А когда убивают террористов — террорист что, хуже маньяка? Позвольте вас спросить — чем? Чем террорист хуже маньяка? Хоть в одном отношении? Маньяк нападает на заведомо беззащитных, безоружных, не представляющих для него никакой угрозы людей, часто с садистическими целями — специально мучить, убивать, издеваться. Как же так? почему же можно убивать, и это считается великой доблестью — убивать террористов, и даже не только террористов, но даже и тех, кто подозревается в терроризме, и я считаю, что это, кстати, правильно — это тоже разумная мера. Но нельзя трогать его величество маньяка — ну как же так, — не гуманно, княгиня Марья Алексеевна из Евросовета осудит. Вы бойтесь княгиню Марью Алексеевну из Евросовета, когда она вас по делу осуждает. Но тогда вам это невыгодно. Если она вас по делу осуждает за дикую экологию в России, — наше дело, не сметь. По делу осуждает за страшные взятки? — наше дело, не сметь. По делу осуждает за издевательства в армии? — не сметь. А вот маньяков мы вам отдаем — пожалуйста, держите своих маньяков, мы их пальцем не тронем.

The specs are full of statements like “If a sibling block box (that does not float and is not absolutely positioned) follows the run-in box, the run-in box becomes the first inline box of the block box. A run-in cannot run in to a block that already starts with a run-in or that itself is a run-in.” Whenever I read things like that, I wonder how anyone correctly conforms to the spec.

Since 9/11, approximately three things have potentially improved airline security: reinforcing the cockpit doors, passengers realizing they have to fight back and—possibly—sky marshals. Everything else—all the security measures that affect privacy—is just security theater and a waste of effort.

The debate isn’t security versus privacy. It’s liberty versus control.

It should be no surprise that people choose security over privacy: 51 to 29 percent in a recent poll [...] If you set up the false dichotomy, of course people will choose security over privacy — especially if you scare them first. But it’s still a false dichotomy.

The famous quote attributed to Benjamin Franklin reads: «Those who would give up essential liberty to purchase a little temporary safety, deserve neither liberty nor safety.» It’s also true that those who would give up privacy for security are likely to end up with neither.

Юзабилити раньше никакого не было. Было здравомыслие, житейский опыт был, а юзабилити — нет. Но один человек из Америки, назовем его господин Колбаба, подумал, а чего бы не заработать на этом денеженек.

Оценкой эргономики по картинкам я перестал заниматься после стажировки в серьезной дизайн студии.

Это может быть одним из этапов проекта, но не может называться конечным продуктом или законченным дизайн проектом.

СЛУШАТЕЛЬ: Знаете, хочу открыть Леониду страшную тайну, могу объяснить, почему это всё не состоится — это будет вследствие того, что Украине самой невыгодно.

Л. ГУЛЬКО: А в чем ваш вопрос?

СЛУШАТЕЛЬ: Вопрос, почему Леонид выходит на программу, не будучи в теме. Потому что когда повысится цена на транзит, повысятся и цены газа для Украины.

Л. ГУЛЬКО: Не очень понимаю «выход в программу, будучи не очень в теме» — Леонид отвечает на вопросы.

Л. РАДЗИХОВСКИЙ: Нет, там прозвучала не вполне понятная мысль — что Украине невыгодно получать деньги от России — это смелая идея. Осталось убедить в этом Юлию Тимошенко и президента Украины — что им невыгодно повышать цены за транзит русского газа, то есть, им невыгодно получать дополнительные деньги от России. Меня слушатель убедил, что Украине от России деньги не нужны. Если он убедит в этом Украину, думаю, что его наградят орденом «За заслуги перед Отечеством» высокой степени.

Л. ГУЛЬКО: Каким — украинским?

Л. РАДЗИХОВСКИЙ: Российским. Если он убедит Украину, что ей не нужны русские деньги, то это было бы замечательно.

Айфонизированное же мужское меньшинство демонстрирует чувство гиперпревосходства по поводу обладания мегагаджетом столетия, оставаясь при этом внутренне несчастным.

А.ВОРОБЬЁВ: Сегодня состоялся очередной разговор Лукашенко с Путиным по инициативе Минска, как сообщила пресс-служба Кремля. Продолжает муссироваться история с возможным объединением России и Белоруссии не только в союзное государство, а более тесным образом. И все это связывают с перспективами нахождения у власти президента В. Путина.

Л.РАДЗИХОВСКИЙ: Мне тут комментировать нечего, поскольку я тысячу раз это говорил, могу повторить то, что говорил в 1001-й раз — никогда, ни при каких обстоятельствах, кто бы ни был президентом России, кто бы ни был президентом Белоруссии, Россия с Белоруссией никогда не объединится ни в какое единое государство — этого не может быть, потому что этого не может быть никогда. Нет таких прецендентов в мировой истории. Единственный раз, когда два государства объединились, это объединение двух Германий, причём это был исключительный, эксклюзивный момент, западная Германия заплатила за это чуть ли не триллион евро и продолжает платить, идо сих пор они не выровняли уровень жизни. Но дело даже не в этом. Был абсолютный национальный консенсус в двух странах. Не было никакого союза двух государств, это было поглощение, это было единое государство, где не было никакой новой ГДР. Объединение двух независимых государств, которые остаются при этом независимыми, но создают некое третье, новое государство — это как мы с вами непосредственно здесь, в программе, объединимся в какого-то третьего человека, при этом и вы и я остаемся двумя независимыми людьми, но появляется некий человек, скажем, Леонид Воробьёв, который где-то существует, но одновременно не существует. Это такой неприличный бред, о котором говорить всерьёз я просто не могу. Я просто не понимаю. До какой степени можно морочить людям голову годами, чтобы эта пурга продолжалась.

А. ВОРОБЬЁВ: Итак, весьма неожиданный поворот событий, по мнению многих, происходит сейчас в Грузии — глава миссии наблюдателей ОБСЕ заявил о своих больших и всё больших сомнениях в том, что выборы были честными, он заявил о том, что все больше у него сведений о фальсификациях, и эти фальсификации умышленные будто бы, в общем, это как-то идёт вразрез с теми комментариями, которые международные наблюдатели давали в первые часы после голосования.

Л. РАДЗИХОВСКИЙ: Знаете, у меня такое чувство, честно говоря, что вся Россия — это большое ОБСЕ, что здесь 140 миллионов представителей ОБСЕ — так Россия волнуется, если судить по слушателям «Эхо Москвы» по поводу событий в Грузии [...] Грузия, к сведению многих слушателей «Эха Москвы» — маленькое иностранное государство, события в котором абсолютно не имеют никакого значения для России [...] Правильно у них проходят выборы, неправильно, честные у них выборы, нечестные — что вы так волнуетесь, дорогие товарищи? У вас самих недавно — у нас у самих недавно прошли абсолютно честные, идеально-честные выборы в Госдуму — все имели равное представительство в эфире, никто никого не ограничивал, идеально точно посчитали голоса — особенно в Ингушетии...

А. ВОРОБЬЁВ: ...сегодня появились сообщения о том, что якобы завершается акция «Я не голосовал» — она проходила в Ингушетии и началась сразу после того, как власти объявили о 98-процентной явке на этих выборах. По последним данным, которые сообщает сайт «Ингушетия.Ру», который, собственно, и организовывал эту акцию, почти 55% избирателей Ингушетии заявили, что не ходили голосовать.

Л. РАДЗИХОВСКИЙ: Ну, опять же, я тут никакой проблемы не вижу [...] Да плевали они на это дело, и всё — граждане Ингушетии [...] Сколько людей [эту акцию] проводят? Какой это вызывает резонанс среди населения Ингушетия? [...] Нас волнует Грузия — вот тут, как говорится, «такую неприязнь испытываю, что спать, кушать не могу». Вот в Киеве — там были фальсификации — так их не какие-то чудики собирали, и на каких-то сайтах размещали. Вышли сотни тысяч людей, произошла «оранжевая революция». Это называется реакция общества. А когда какая-то организация — я ничего плохого или хорошего не могу сказать об этой организации — я её не знаю — допустим, это распрекрасная организация, это лучшие и благороднейшие люди в мире, — предположим. Собрали какие-то данные. Ингушское общество каменно спокойно. И это каменное спокойствие ингушского общества лучше любых цифр показывает, что голосование это — каковы бы ни были его результаты, и сколько бы людей в нем ни участвовало — один процент, или 99% — соответствует реальным настроениям ингушского общества. Потому что факты фальсификации — были они, или не были — никого в Ингушетии, кроме маленькой организации, не волнуют. Всё.

ass_hole 06.01.2008 08:49
Интересно, почему в общественных местах караоке устраивать разрешено, а ссать — нет. Ведь второе куда гуманнее по отношению к окружающим?

Пишут мне по пейджеру: «Американцы вошли в Ирак, бомбили Афганистан и ставят ПРО у порога нашего дома, не спрашивая нас. Вы серьёзно думаете, что мировой диктатор оставит Россию в покое?».

Ну, это дежурный вопрос [...] Конечно, может быть, с Ираком нехорошо вышло, но, согласитесь, не было в истории случая, чтобы США объявили войну демократическому государству.

да, именно этому и обязана моя оговорка в сабжевом топике

Using a survey to measure the impact of a blog entry is like having somebody fill out a survey after you give them a ride home because you want to determine the impact that one action had on how nice a person they think you are.

Л.РАДЗИХОВСКИЙ: Это удивительно интересная история с журналом «Тайм» — это одно из ярких свидетельств глубокого провинциализма, страшной закомплексованности нашего сознания — идёт ли речь о нашем обществе в целом, или, извините, отдельно о президенте Путине, или о каждом из нас. Представьте себе, что газета «Известия» избрала бы Буша «человеком года» — много бы об этом говорили в Америке?

[...]

Реагируйте на это так же, как реагировал бы президент Буш, если бы «Огонёк» повесил его фотографию на свою обложку — он бы этого исторического события не заметил [...] «Тайм» для американцев это интересная штука. Для американцев.

Л.ГУЛЬКО: А для нас? Мы же тоже…

Л.РАДЗИХОВСКИЙ: Вот вы правильно говорите — мы живём по принципу «мы же тоже». Тоже. Вот это и есть коллективный русский невроз 300-летний. Ещё раз — он продуцирует ненависть к западу, зависть а западу, провоцирует обожание запада. Спокойнее, расслабьтесь.

The user that is installing Mac OS X must agree to the license before installing the operating system. According to the license the software can only be installed on a «Single Apple-labeled computer» at a time.

2. Permitted License Uses and Restrictions.
A. This License allows you to install and use one copy of the Apple Software on a single Apple-labeled computer at a time. This License does not allow the Apple Software to exist on more than one computer at a time, and you may not make the Apple Software available over a network where it could be used by multiple computers at the same time. You may make one copy of the Apple Software (excluding the Boot ROM code) in machine-readable form for backup purposes only; provided that the backup copy must include all copyright or other proprietary notices contained on the original.

The definition of a label could be called into question. By applying an Apple sticker to the external case of the PC it could be argued that you are meeting the usage clause. The license use does not state a requirement for an official Apple label with an Apple Hardware Serial number.

Итак, Mac OS оказалась весьма удобной, интуитивно понятной и простой операционной системой с отличным графическим интерфейсом. И что самое важное, она потребляет минимум оперативной памяти. Объясняется это тем, что при добавлении, например, в программу iTunes музыки, она не копирует файлы, а сохраняет лишь ссылки на них, таким образом избавляя систему от лишних загрузок.

По будням всё утро — «Соловьиные трели» Владимира Соловьёва, уступающего в хамстве разве что Матвею Ганапольскому с «Эха Москвы».

Большой город